Четыре свечи на столе догорали,
Покрылась комната тьмою,
Все силы свои они потеряли,
Прощались между собою.
И огорченно сказала одна:-
"Я называюсь ЛЮБОВЬЮ,
Но сердце людей отвергло меня,
Во мне не нуждаются боле".
Вторая свеча, что МИРОМ звалась,
Также огонь погасила,
Оставила нам обиды и страх,
Лишь несколько слов обронила:-
"Я мир вам дарила, ваш дом берегла
И в стенах покой сохраняла,
Но вы лишили блаженства себя,
Гореть для вас я устала".
А третья свеча, что ВЕРУ крепила,
Пыталась во тьме удержаться,
Но лишь напоследок слезу проронила,
Нет силы ей с нами сражаться.
Теряем мы Мир, Любовь отрекаем
И Вера в сердцах остыла давно,
Живем мы, как свечи и жизнь догорает,
Без света, видать, нам жить суждено.
Они оглянулись к четвертой свечи,
А пламя ее разгоралось,
"Скажи ты нам слово, скажи, не молчи,
Ведь вместе со тьмою сражались.
Устали гореть мы, устали светить
В тех душах, где сердце надменно,
В них нужно погаснуть и свет затушить,
Хотим мы гореть во Вселенной".
"Но нет!"-Отвечает им эта свеча,
"Не дам я и мыслить об этом
И вас не накроет рука палача,
И вечным вы будете светом.
Я буду гореть и вас зажигать,
Так,как свеча я НАДЕЖДЫ,
Мы никогда не должны угасать,
Мы будем гореть, как и прежде".
Четыре свечи, четыре подруги,
Четыре огня нашей жизни...
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
1) "Красавица и Чудовище" 2002г. - Сергей Дегтярь Это первое признание в любви по поводу праздника 8 марта Ирине Григорьевой. Я её не знал, но влюбился в её образ. Я считал себя самым серым человеком, не стоящим даже мечтать о прекрасной красивой девушке, но, я постепенно набирался смелости. Будучи очень закомплексованным человеком, я считал, что не стою никакого внимания с её стороны. Кто я такой? Я считал себя ничего не значащим в жизни. Если у пятидесятников было серьёзное благоговейное отношение к вере в Бога, то у харизматов, к которым я примкнул, было лишь высокомерие и гордость в связи с занимаемым положением в Боге, так что они даже, казалось, кичились и выставлялись перед людьми показыванием своего высокомерия. Я чувствовал себя среди них, как изгой, как недоделанный. Они, казалось все были святыми в отличие от меня. Я же всегда был в трепете перед святым Богом и мне было чуждо видеть в церкви крутых без комплексов греховности людей. Ирина Григорьева хотя и была харизматичной, но скромность её была всем очевидна. Она не была похожа на других. Но, видимо, я ошибался и закрывал на это глаза. Я боялся подойти к красивой и умной девушке, поэтому я общался с ней только на бумаге. Так родилось моё первое признание в любви Ирине. Я надеялся, что обращу её внимание на себя, но, как показала в дальнейшем жизнь - я напрасно строил несбыточные надежды. Это была моя платоническая любовь.
